- Новый виток обязательно будет, - сказал Снейк. - Вот только жить в эту пору прекрасную уж не придется ни мне, ни тебе, - добавил он на каком то языке. - Пошли.

Двери машины захлопнулись, заурчал двигатель. Снейк развалился на дешевом сидении и заложил руки за голову.
- Куда я хотел направиться то... - пробормотал он. - Бля, сегодня отличный день! Значит едем в храм азартных игр и прочей хуиты. Попробуем добыть денег на наркоту, имплантанты и еду. Три вещи которые ценятся больше чем жизнь в этой жизни, хе.

Джейн снова уселась за руль и машина плавно влилась в одну из улиц этого города. Рассуждения о сущности проблем, происходящих в мире, ее немного утомили. Обычно, попытки таких рассуждений загоняли ее в тупик – с одной стороны, она привыкла жить так как живет общество и, приспособившись к этой жизни, видела в ней ряд плюсов, а с другой чувствовала, что что-то определенно не так. Но, вообще, она предпочитала рассуждениям действия, поэтому и не слишком заморачивалась.

- Ага, поехали – сказала она.
- Кроме того, тебе бы еще бронежилет купить. Так, а в какое казино едем или пофиг в какое?

А денёк и вправду выглядел охрененным. Не смотря на то, что в кошельке осталось сраных шесть штук йен, не смотря на то, что они нихрена не сделали для того, чтобы раскрутить историю с конференцией, и даже не глядя на то, что за ними, вероятно, охотился киллер, а мир катился в задницу. Джейн все равно почему-то казалось, что все теперь будет не так плохо как раньше и им обязательно повезет – не в казино, так где-нибудь еще. Как будто где-то впереди маячила надпись «Весь мир принадлежит тебе», а их судьба обязательно должна была сложится куда удачнее, чем у героя того старого фильма.

- Ну, есть одна забегаловка с не очень ревностно блюдущей устав охраной, - Снейк ухмыльнулся.- Да и налог на удачу не слишком высокий. А удача - это прежде всего готовность принять её дары как должное.
Говоря об азартных играх, Джейн вспоминала как в школе она играла в карты на раздевание. Было весело - сначала все напиваются, затем садятся в круг и начинают играть. Чем всё это заканчивалось предугадать несложно, смысл был не в том что бы выиграть, а что бы поскорее раздеться, и всласть поугарать над мальчишками, которые до этого хвалились амурными победами, а теперь краснея как девственники (собственно, а почему "как"?) прикрывашись картами. Самое то когда тебе 13 лет.

- Отлично, тогда поехали туда! – ответила Джейн.
- Где это находится? Или, если не лень, можешь сам сесть за руль. А удачу мы точно заслужили. Если не мы, то кто? Кстати, ты когда-нибудь играл в карты на раздевание? – она улыбнулась.

- Да, было дело, - Снейк пересел за руль, для чего пришлось снова выйти из машины. - Это было в одной забегаловке в Нонгхае накануне праздника Паварана, мы собрались там с ребятами чтоб поглядеть на огненные шары Наг, взлеюающие над Меконгом ночью, - он откинулся на спинку водительского сидения. - Туристов тогда всвязи с войной почти не было, через мост на Вьентьян ехали танки, а мы сидели на веранде и что бы убить время в ожидании когда стемнеет, играли в карты с местными шлюхами. Славные были времена.

- О, я читала, что это очень красиво, но сама не видела никогда. Огненные шары, а не шлюхи, разумеется – с улыбкой сказала Джейн, перебравшись на пассажирское сидение.
- А я, вообще, почти нигде не была, не считая поездки в отпуск на Гавайи. Было приятно увидеть что-то кроме унылой серости этого сраного города, хотя под конец меня уже достало валяться на пляже и нихрена не делать. Вот если бы мы поехали туда вместе... Но, вряд ли нам светит отпуск в ближайшее время – вздохнула она.

Об отпуске пока что можно было даже и не мечтать, впрочем, им со Снейком и дома было охрененно. А еще она очень любила дорогу – вот так бы ехала и ехала куда-то вперед и ни о чем не думала. Было в этом какое-то ощущение настоящей свободы.

- Да уж. мы с тобой аутсайдеры на этом празднике жизни. Я иногда думаю что был бы у меня миллиард йен, свалил бы я куда нибудь на Меконг, купил бы домик и катер, и наслаждался бы жизнью, - Снейк повел машину по улице, ориентируясь по навигатору, который услужливо показывал соседние кварталы и дороги. - Хотя Гавайи это тоже круто. Только там разных мудаков много отдыхает. Думают что если у них есть деньги, то они короли жизни. Нихуя.

- Думаю, через пару месяцев или полгода такая тихая жизнь тебя задолбала бы и ты бы оттуда куда-нибудь свалил - сказала Джейн.
- Хотя, может и ошибаюсь. Вот будь у меня куча бабла, я бы не сидела на жопе на одном месте а поездила бы по миру, чтобы поглядеть где и как живут люди. Больше всего заёбывает однообразие – здесь или на Гаваях, в принципе пофиг. А так новые страны, новые впечатления. Мудаков то, конечно, везде хватает, да и хер с ними. А домик в каком-нибудь райском месте я бы купила ближе к пенсии – только вряд ли я или ты до нее доживем.

Так за милыми разговорами летело время, а машина меж тем колесила по улицам. Яркие панели светофоров давали зелёный свет на всём пути, тачки вокруг поражали разнообразием - тут были и раритеты из прошлого века, восстановленные их хозяевами, шикарные и сверкающие хромом, и унылые яркие мыльницы электрокаров, и мощные полувоенные машины, и стремительные спорткары, и конечно же мотоциклы. Много мотоциклов. Тяжелые, тормозные и неуклюжие чопперы - рычащие хром и кожа, и прокладка между рулём и сидением, надменно косящаяся на скрутившегося в три погибели спортбайкера, который газовал на стоп-линии ожидая зеленого света, что бы рвануть со скоростью в 300 километров в час (как часто бывало, до ближайшего перекрестка, где его потом отскребали от окрашенного желтой краской рефрежиратора, некстати решившего заглохнуть поперёк пути стремительного мотоцикла). Обилие рекламы вокруг - трехмерная, двумерная и неоновая, все они были едины в зазыве - "покупай, не то будешь лохом". Полицейская машина у обочины, и два копа, лениво поедающие бенто, взирая на транспортный поток - их задачей было не отлавливать нарушителей, а арестовывать виновных в ДТП, и убирать с проезжей части останки любителей превышать скорость.
Джейн видела как какая то баба за рулем шикарной и дорогой тачки красила губы, одновременно трепясь по мобильнику - и прозевав зелёный стала причиной неудовольствия байкера, который обьехал её со стороны водительского сидения, швырнул в приоткрытое окно окурок сигары и ударом ноги сбил зеркало заднего вида, после чего дал газа и смылся раньше чем та успела завизжать. Джейн видела как красная тачка набитая латиносами остановилась возле "митсубиси" набитой желторожими. Из окон высунулись стволы, после чего началась форменная бойня - пули решетили обе машины пока не закончились патроны. Уцелевшие, окровавленные и оглушенные, вылезли и несколько секунд друг на друга пялились - а потом сцепились в рукопашную. Спортбайкер, решивший повторить подвиг чоппериста промахнулся с мишенью - он попробовал сбить кулаком зеркало у дальнобойщика, за что поплатился, так как водила легонько чпокнул его прямо по шлему дверью, после чего байк, надрывно визжа мотором кубарем полетел на обочину, где вписавшись в ближайшую витрину полыхнул пламенем - а его наездник влетел в соседнюю витрину, и противоперегрузочный защитный костюм возможно спас ему жизнь, но не здоровье.
Над улицей кружил вертолёт - видимо полиция за кем то гналась, и он мог появиться здесь в любую минуту.

Джейн и Снейк, знали, казалось, друг о друге все, ибо их объединили не только разговоры и события, но и порыв самых сильных эмоций и чувств, что только может соединить двух людей. Но вместе с тем, с того мгновения, когда они впервые встретились прошло всего то два дня и им было о чем поговорить и чем поделиться друг с другом, обмениваясь мыслями, несбыточными мечтами, частичками прошлого и осмысленными взглядами на настоящее и будущее. Речь о последнем, впрочем, была самой туманной, поскольку в этом мире, пропитанном жестокостью, где человеческая жизнь ценилась не дороже той сотни йен, что стоит пуля, глупо и наивно было бы говорить о будущем всерьез.

Однако, у них было настоящее и это настоящее выглядело не таким уж дерьмовым. Или, по крайней мере, Джейн хотелось в это верить. Ей, никогда не верившей никому и ни во что, хотелось верить, что хотя бы до заката этого дня не развеется то призрачное ощущение надежды на лучшее, так необходимое каждому человеку, каким бы он ни был. И она не знала, да и не задумывалась откуда это все. Стал ли Снейк для нее тем самым человеком, что перевернул всю ее судьбу или это она сама, смертельно уставшая от унылой тоски и безнадеги, со всей страстью, на которую только была способна, вцепилась и в него и в это хрупкое ощущение, что скорее всего, не выдержит столкновения с реальностью и разобьется на мирриады осколков. Потом. Но сейчас у них был выходной, вера в собственную удачу и, казалось, целая жизнь впереди.

А огромный, мрачный, серый и вместе с тем пестрый и разноцветный город жил своей обыденной жизнью. И бесконечная, гудящая и шумящая многими сотнями моторов дорога, витиеватыми узлами связывающая районы и улицы, отражала эту жизнь во всем ее страшном и жестоком многообразии. Машины и мотоциклы пролетали один за одним вперед по своим делам, а на обочинах этой дороги оставались человеческие трагедии и глупые, нелепые случайности, до которых никому не было дела. В этом городе, вообще, никому не было дела до того, что случалось с кем-то другим.

Джейн же поглядывала в окно и курила, а происходившее на дороге было лишь фоном, на котором лился их со Снейком разговор. И, хотя в ней было меньше равнодушия, чем во многих других, ее сердце тоже успело огрубеть на столько, что она научилась не смотреть полными ужаса глазами на кровь и жестокость. И ей было любопытно за кем охотится полиция и что случится когда этот кто-то объявится. Да и вообще, здесь было можно увидеть многое из того, что способно заинтересовать репортера криминальных новостей. В конце концов, это была ее работа – запечатлевать неприглядные стороны жизни и смерть как ее естественное, пусть и не всегда логичное завершение. Жизнь – это всегда путь, ведущий к смерти.

Как когда-то пел Крис Ри, это не оживленная магистраль, что ведет ввысь, это дорога в ад.

... а как когда то сказал один рок-музыкант, "с лестницей в небо нас наебали".
Машина остановилась на парковке возле ночного клуба "голубая устрица". Это был один из старейших клубов города, совмещая в себе отель, игорный дом, и бар с живой музыкой. Разумеется, Джейн так же знала что клуб является местом сборища голубых и лесбиянок, но самое главное - что это было одним из самых тихих мест в районе, а потому сюда и стремилась публика, которой было тотально похуй на половые пристрастия завсегдатаев. Охрана заведения была очень малочисленной и почти ничего не делала - столкновения случались крайне редко, и в основном на улице. Педики всех мастей крепко держались друг за друга, дружно давая отпор разномастной гопоте. Это был приют заблудших душ, случайно попавших не в то тело, и пытавшихся с этим жить - но не с гордостью, как Ассоциация Геев и Лесбиянок, которые пытались быть в центре внимания, но то что канало в 1969м году, в 2045м было глупостью - были куда более забавные для публики явления, например партия педофилов (срачи в прессе о том, допустимо ли иметь в правительстве людей которые отстаивают право на секс с половозрелыми личностями вне зависимости от возраста, продолжался долгие годы. Проблемой являлось то что эти люди действительно любили детей - в отличии от их родителей, забивавших на воспитание здоровенный хуй в лучшем случае, а в худшем - это были домашнией тираны. Побои, наказания, забивание неокрепшей детской психики пуританскими стереотипами после которых приходилось провести в психушке лет пять в лучшем случае, случаи семейного насилия, а порой даже убийства - это определенно было большим из зол, говорили члены партии. Меньшим, естественно был секс по обоюодному согласию. Мир определенно катился в жопу, потому что в чем то эти люди были правы, и от этого было не по себе).

Джейн была удивлена, когда Снейк привез ее именно к этому заведению. Впрочем, это было всего лишь удивление – не более того, без какого-то негатива. Гадюшник, кишащий гопниками был бы куда хуже. До педиков ей, в принципе, не было никакого дела до той поры, пока они не становились героями криминальных новостей, да даже и последний сюжет про них снимала не она. А в целом, воспринимай Джейн события, происходящие в мире, более тонко, она бы сказала, что проблема не в том, что кто-то любит кого-то не так, как привыкло большинство, проблема в том, что большинство, вообще, разучилось любить. Но Джейн подобные возвышенные сентенции были совсем не свойственны и ей было плевать кто и с кем спит, особенно если постельные пристрастия не становятся поводом объединяться в очередную оголтелую и агрессивную толпу – бездумное оружие в чьих-либо руках.

Да и вообще, в обществе было полно и гораздо более отвратительных явлений, чем педики, которые существовали всегда и, не смотря на истеричные вопли религиозных фанатиков, никак не могли подорвать мораль или что там еще втирали эти особо верующие хер знает во что. Особенно, учитывая тот факт, что никаких моральных устоев уже давно не осталось и не гомосеки явились тому причиной. А вот педофилы были Джейн глубоко отвратительны. Более лицемерного и грязного явления представить, вообще, сложно. Секс в их обществе давно уже стал той ценой, которую многим приходилось платить для того, чтобы получить чью-то защиту и просто выживать, но какого хера кто-то называет это любовью? Особенно в отношении детей, которые в силу возраста даже и понять не могли, что их используют. А, когда эти дети выростали, они умели лишь продавать себя. И пусть те, кто называют это любовью засунут эту любовь себе в жопу – считала Джейн.

Но ночной клуб «Голубая устрица» не имел никакого отношения ни к педофилам, ни к любителям устраивать гей-парады. Тихое местечко – а что еще нужно, чтобы сорвать неплохой куш и безнаказанно смыться, без необходимости отстреливаться, защищая свое бабло и жизнь.

- Ну что пойдем опустим это милое местечко на пару десятков штук йен? – улыбнулась она.

- На сколько получится, - хмыкнул Снейк.
Они вышли из машины и вошли через обитую синтетической кожей багряного цвета дверь черного хода в клуб - в двадцать первом веке школы дизайна делились на две категории - тех кто эксперементировал с цветом и формой, не зная того что лучший дизайн - это правильное и эргономичное размещение элементов оного. Поэтому все новые веянья вроде сложных многоугольных конструкций, эффектно выглядящие на презентациях стремительно уходили в прошлое ввиду совершенной неудобности использования, а классика оставалась вечной по той же причине, по которой не смотря на обилие современных технологий вроде самоохлаждающейся ткани, светящихся пуговиц и всего прочего, из моды не выходил черный костюм-тройка. Или, как в случае со Снейком - твидовый пиджак.
Клуб изнутри выглядел не особо роскошно, но стильно - кожаные диванчики, барная стойка красного дерева, хромированные ножки высоких, похожих на грибы барных стульев, музыкальный автомат - копия джукбокса Вурлитцер на 24 диска, стены отделанные под каменную кладку с деревянными панелями, прямоугольные столики, обшитые сукном, декоративные лампы с обилием литых деталей, сообщающих там где нужно яркое освещение, а где не нужно - интимный полумрак. Под утро народа было очень мало - сонная парочка на танцполе, слегка покачивающаяся под Righteous Brothers из динамиков джукбокса, несколько человек за столиком, на котором торчала куча пустых пивных кружек, за которыми направился тип с биркой уборщика - здесь не было офицантов, здесь каждый шел к бару, где ему наливали то что он хотел, а уборщик лишь выгребал пустую тару и менял пепельницы.
- Милое местечко, не правда ли?- улыбнулся Снейк. - Милые люди, приятная обстановка, и музыка тоже хорошая.

- Угу, то что надо, мне нравится. – согласилась Джейн. – Стильно и без излишеств. Никогда раньше тут не была и, похоже, зря.

А местечко, действительно, выглядело весьма уютным. Полусонная атмосфера, свойственная с утра любому заведению, где жизнь, обычно, бурлила и искрилась по ночам, сопровождалась приятной, увлекающей в танец мелодией. А укромные уголки, нежно укутаные полумраком, навевали мысли об уединении и поцелуях на мягких диванчиках. И тем приятнее было оказаться здесь после шума огромного города с его кричащими рекламами, ревущими моторами машин и то и дело звучащими выстрелами за мгновение обрывающими чьи-то жизни. Вся обстановка этого клуба отлично вписалась в настроение Джейн, желавшей гармоничного продолжения этих выходных и как можно меньше напоминаний о том в каком отвратительном, грязном и жестоком мире они живут.

- Пойдем выпьем что-нибудь? – спросила Джейн, взяв Снейка за руку. – Разорить это заведение мы всегда успеем. - добавила она с улыбкой.

- Хорошая мысль, - сказал Снейк. - И давай ты будешь поменьше упоминать слово на букву "р", пока мы здесь?
Они подошли к бару, за которым царствовал бритоголовый мужик с массивной серьгой в ухе, маленькими глазами и широкой улыбкой.
- Буэнос диас, - поприветствовал их бармен. - ке вамос а бебер?
- "асахи" есть? - спросил Снейк.
- сентимос, сеньор, всё пиво кончилось! - естественная улыбка на лице бармена похоже была неубиваема. - Ночка была бурная, гринго выпили всё пиво какое было, а нового пока не завезли. Зато коктейли в полном ассортименте! - Он наклонил голову и поглядел на Джейн. - Сеньора, вы очаровательно выглядите. Вы так и проситесь на рекламный плакат c пылающей рюмкой Б-52!
Учитывая цвет волос Джейн, комплемент попал в точку.

Снейк, похоже, боялся спугнуть удачу и поэтому не хотел, чтобы она рассуждала о разорении клуба их силами. Джейн азартными играми не увлекалась, но знала, на сколько суеверны бывают некоторые игроки, что придумывают целую кучу примет и чуть ли не ритуалов, чтобы привлечь фортуну на свою сторону. И она больше ничего не собиралась говорить на эту тему. О чем поговорить у них то уж точно найдется и без этого. Сама то она, конечно, на подобной фигне не заморачивалась, правда никогда ничего и не выигрывала.

Джейн очаровательно улыбалась и никто, глядя на ее милое лицо, искрящееся улыбкой, никогда бы не догадался что эта девушка может хладнокровно лишить жизни нескольких человек, не испытывая по этому поводу ни малейших переживаний. Впрочем, никого убивать у нее в планах не было и близко и обстановка этого заведения, вообще, не способствовала каким-либо серьезным и мрачным мыслям.

- Спасибо – все также ослепительно улыбаясь, ответила она. Джейн, наверняка, шикарно смотрелась бы на этом рекламном плакате и после такого комплимента вряд ли кто-то на ее месте выбрал бы другой коктейль, но Джейн хотелось чего-то прохладного, что можно пить медленно наслаждаясь, а не залпом.
- Но, думаю, с бокалом Пина Колада я тоже буду выглядеть неплохо.

- А мне "крестного отца", - сказал Снейк. Амаретто, виски и лёд.
- Си, - бармен принялся смешивать коктейли, всё так же улыбаясь. - Пинья колада - прекрасный выбор, сеньора, в дешевом баре вам обязательно нальют чи-чи, но здесь у нас настоящий ямайский ром, никаких подделок, только оригинальный рецепт.
- Ананасы тоже вручную цедите? - с иронией сказал Снейк.
- Соковыжималку изобрели ещё в двадцатом веке, сеньор, - в тон ему ответил бармен. Он поставил перед Снейком широкий низкий стакан в котором в прозрачном напитке плавали кубики льда, а перед Джейн - высокий тонкостенный фужер, как для шампанского, но более широкий в нижней части, в котором плескалась солнечно-желтая пиноколада. - ... мы выжимаем ананас в кувшин, и даем отстояться - мякоть оседает, а сок сливается в емкость для разлива с ситечком в носике.
- Разумно, - Снейк глотнул из своего стакана. - Чувствуется рука мастера. Бутылками жонглируете?
- Только с "молотовым", - бармен рассмеялся. - Если желаете развлечься, на втором этаже бильярдная и карточный зал.
- И комнаты, верно?
- Конечно, сеньор, и комнаты тоже. Но вряд ли они вас интересуют.
- Ещё пара коктейлей - и заинтересуют, - хмыкнул Снейк. - Но, спасибо за информацию.
- сьемпре бьенвенидос, амиго, - кивнул бармен и снова замер.
- Навестим второй этаж, - сказал Снейк забирая стакан и подставляя локоть Джейн чтобы взять её под руку.

- Хорошо, идем – сказала Джейн.
Одной рукой она взялась за руку Снейка, а во второй держала фужер с холодным и сладким напитком. Она отпила маленький глоток коктейля, столь напоминавшего об отдыхе на Гаваях. Не хватало лишь палящего солнца, в лучах которого желтая пина колада казалась бы почти янтарной, а распаленное от жары тело охлаждалось бы ее прохладой. Впрочем, то, что она сейчас находилась не на пляже, а в этом клубе, настроение Джейн ничуть не портило. Оставалось лишь выиграть немного бабла и тогда уже совсем себе ни в чем не отказывать. А вот на счет того, что комнаты их не заинтересуют, проницательный бармен ошибся. Джейн бы затащила Снейка туда прямо сейчас, но, сначала нужно все-таки было прогуляться в казино.

на второй этаж вела широкая лестница, устланная ковровой дорожкой. Наверху было накурено, из четырех бильярдных столов было свободно три, за последним шла ожесточенная баталия - старый негр в очках с толстыми линзами только что положил четыре шара в лузы, белый мужик с щегольскими усиками и в дорогом костюме с досадой грыз мундштук в котором тлела дорогая сигарета, в одной руке он держал кий, а вторую обвивала затянутыми в перчатки до локтя блондинка в вечернем платье. с другой стороны стола торчала деваха в джинсах, с разноцветными волосами и кием в увитых черными змейками татуировки руках и её подружка в мини-юбке и короткой маечке, открывающей сверкающую сережку в пупке.
За карточным столиком сидели трое джентельменов и крупье, судя по отрывистым репликам, играли в покер. Джентельмены так же выглядели неординарно - желтый костюм у одного сочетался с ярким галстуком и светящейся в полумраке серьгой в ухе, другой был одет в черное и на соседнем стуле стоял угловатый черный кейс, третий был в сером костюме в тонкую вертикальную полосочку, пиджак у костюма был двубортный, а украшенные сединой виски прикрывались узкими полями шляпы.
- Отличное местечко, - хмыкнул Снейк. - Думаю, лестница нужна для того что бы решивший добавить посетитель понял что ему пора завязывать когда навернётся с неё.
Проход направо от лестницы судя по всему вел к комнатам, игральный зал находился справа, это было квадратное помещение. Когда Снейк и Джейн вошли, оказалось что в углу находится минисцена, где обычно выступала какая нибудь певица, но сейчас там было пусто.

Поднявшись на второй этаж, Джейн оглядела находившуюся там публику. Вообще-то, до присутствующих в помещении ей не было никакого дела, но внимательность к мелочам – это уже профессиональное. Любой репортер криминальных новостей должен уметь замечать мельчайшие детали. А любой человек, проживший жизнь, подобную той, что прожила Джейн, будет всегда внимателен к людям, потому что иначе кто-то другой может достать пушку быстрее. Конечно, сейчас она об этом даже и не думала, просто инстинктивно бросила несколько взглядов и снова переключила все внимание на Снейка. На общем фоне парочка журналистов ничем особенно внешне не выделялась, да и судя по виду присутствующих, здесь гармонично смотрелся бы любой, что бы на нем ни было надето.

- Наверняка – улыбнулась она в ответ Снейку.
– А ковровая дорожка нужна для того, чтобы завернуть в нее труп и вынести на ближайшую помойку, не омрачая взгляды остальных отдыхающих, если вдруг кто-то в процессе понимания убьется нахер. Все для удобства и комфорта посетителей. Да, мне, определенно здесь нравится – ухмыльнулась Джейн.
– И комнаты, наверно, у них тоже уютные – мечтательно протянула она.