- Да кстати, - ухмыльнулся Снейк. - Так и скажешь в кадре "у меня для вас две новости, плохая и хорошая. Из еды осталось только говно, но его много".
Смех рассыпался хрустальными брызгами по кабине машины, которая перемахивала через "лежачих полицейских", коими перегородили большую часть улиц, оно было понятно - через дорогу постоянно перебегали дети, и если носиться на высокой скорости, можно было кого то сбить и погнуть бампер, поцарапать краску или даже выбить фару. Страховым компаниям такая перспектива нахер не упала.

- А что, клёвая идея - рассмеялась Джейн.
- Только для этого эфира мне понадобится новый прикид. Белый, разумеется.
Не смотря на неаппетитные, но местами очень даже веселые разговоры, машина приближалась к забегаловке, где Джейн и Снейк собирались, наконец-то позавтракать. И вряд ли что-то в этом мире могло испортить им аппетит.

- Белый? - Снейк сморщился. - Белый не в моде. Слишком быстро становится серым.
Машина завернула на стоянку, где кроме них была какая то фура и фургон с транзитными номерами. На улице было пасмурно и душно, казалось что скоро ливанёт. И хорошо бы...
Забегаловка была отделана в стиле семидесятых - неоновая вывеска "кафе" над входом, прямоугольные широкие окна, сквозь которые видны красная обивка сидений и хромированные пивные краны вкупе с россыпью драгоценностей типа "бутылки с виски, хуиски и чем хош"; кремовая краска на стенах и бордовый кантик, никаких острых углов, одни плавные закругления. И никаких занавесок. Судя по виду малость потрёпаного здания, оно торчало тут давно и владелец не собирался менять стиль заведения. А ещё - Джейн знала - внутри, если пройти мимо столиками слева и длинной барной стойкой справа, можно попасть в туалет, отличающийся отсутствием фильтров тонкой очистки - в семидесятых их ещё не было. Джейн знала что именно эти фильтры отчасти стали причиной дичайшей загаженности общественных туалетов в супермаркетах, где гламурные дамочки накупив платьев от кутюр и выпив безумно дорогого кофе, ссут как лошади мимо унитаза и пачкают в разном дерьме свои дорогие шмотки в тесном загаженом толчке, где бумагу кидают прямо на пол или в урну, потому что если кинуть её в унитаз, то он забётся на хуй. Спрашивается, а срать то в него можно?
Справа от входа была полукруглая витрина, маленький танцпол с цветомузыкой и достоверно сделанной точной копией джукбокса, с подсветкой, на сто компактдисков, и они всё ещё щелкали когда ты нажимаешь на кнопку что бы услышать стук в двери рая...

Джейн поставила машину на стоянку.
- Ну что, пойдем? Вот здесь то как раз могут крутить Аэросмит. Антуражное местечко в стиле. А учитывая, Что еще рано, можно надеяться, что вся пьяная гопота спит после вчерашнего и никто не изгадит такое приятное утро.

Она докурила, затушила сигарету и выбралась из машины, внимательно осматриваясь по сторонам и держа руку на сумке поближе к пушке. Как бы там ни было, за ними могли охотиться недоброжелатели Снейка и внимательность лишней не была.

Утром в кафе было достаточно пусто - парочка дальнобойщиков пили кофе у дальнего конца стойки, плюс семейная пара с детишками торчала за столиком сразу слева от входной двери, Джейн вошла в кафе и тут же упёрлась в приветливый взгляд кассирши. Она знала Джейн, она тут уже не в первый раз завтракала когда было влом что либо готовить дома. Там же за стойкой скучала офицантка со своим блокнотиком. Джейн знала что под прилавком находится дробовик, возможно даже не один - остужать пыл излишне обнаглевших личностей. Было достаточно тихо - ну, если конечно не считать возню детей. Они как обычно пихали друг друга, мальчик и девочка, девочка старше и постоянно задирает братишку, а тот не может ничем ответить юной акселератке. Отец семейства смотрит на это с улыбкой, а его жена сидит с недовольной физиономией. Как обычно.

Джейн зашла в помещение, кивнула в ответ кассирше и проследовала за один из дальних столиков кафе, заняв место так, чтобы оттуда хорошо просматривалась входная дверь. Не смотря на почти идиллическую картину, что царила в забегаловке этим утром, расслабляться в подобном районе уж точно не стоило. Особенно учитывая, что у Снейка полно врагов, а кто-то из них ненавидел его на столько, что даже нанял киллера. Конечно, киллер вряд ли станет врываться в кафе, но и без того желающих нарушить спокойный завтрак двух репортеров могло обнаружиться предостаточно. А в целом, все выглядело очень мило и даже шум со стороны детей Джейн не сильно раздражал. Оставалось дождаться когда подойдет официантка, которая, наверняка, не заставит себя долго ждать, и сделать заказ.

Джейн надо было бы куда больше обратить внимание на окна, потому что если рассуждать с тактической точки зрения, огромные окна, в которые просматривался весь небольшой зал, было куда удобнее изрешетить пулями, нежели чем заходить в кафе и пытаться забить Снейка ногами до смерти. Но, вроде бы никого поблизости такого воинственного не было, так что Джейн устроилась рядом с проходом в туалет, а Снейк сел напротив.
- Чего желаем? - мрачно осведомилась офицантка, направившаяся следом за ними и нависшая над столиком, на полированой поверхности которого стояла салфетница, солонка, перечница и пепельница. - Сегодня в меню стандартный завтрак номер раз - глазунья с беконом и гренками плюс чай; завтрак номер два - гречка с мясом. И чай; завтрак номер три - сэндвич с чем угодно плюс чай; и тому подобное. Пиво ещё не завезли, поэтому его нет.
- Вы точно не в ресторане работаете? - спросил Снейк.
- А вы что, в ресторан пришли? - не осталась в долгу офицантка.
- выбор блюд огромен. я пожалуй буду глазунью, и если нет кофе, то возьму черный чай.
- Кофе - есть, - с видом оскорблённой невинности сказала офицантка. - черный, с молоком, капуччино и растворимый со сливками. С сахаром, без сахара?
- А я имею право выбрать? - спросил Снейк.
- Вам черный, с молоком, - сказала офицантка.
- Удивительная догадливость, а откуда такая проницательность?
- душка, - офицантка вперилась в него тяжелым взглядом и скрестила на груди руки. - Я здесь не первый год работаю. Когда мужик с красными глазами, бледной рожей и сглатывающий каждые три секунды делает заказ, просто черный он не возьмет - он дерёт горло. Растворимый - редкое дешевое говно. Капуччино - слишком мало что бы утолить жажду и завести моторчик. Сахара сколько?
- Э... А как вы узнали что мне нужно с сахаром?
- наркоманам глюкозу колят, а вам кладут в кофе. Две ложки, - отрезала офицантка, чиркнула что то в блокнот, и повернулась к Джейн с убийственным выражением лица. Джейн знала офицантку как весьма наблюдательную тётку под сорок, с мизантропическим выражением лица разносящую заказы в этой кафешке уже много лет. Благодаря вниманию к деталям, ни один из тех кто пытался ограбить кафешку и избежал заряда из дробовика кассирши не ушел от правосудия. У неё была фотографическая память, острый язык и запредельная ненависть к клиентам, ни капельки не отражающаяся на качестве работы, за что её уважали все постоянные клиенты.
- Вам как обычно, мэм? - обычно Джейн сьедала за завтраком сендвич и кофе, носиться по редакции, или отправляться на место преступления с полным желудком означало извергнуть содержимое оного обратно в большинстве случаев.

Джейн, посещавшая это кафе далеко не в первый раз, давно уже обратила внимание на официантку, встречавшую клиентов вовсе не милой улыбкой и любезным обслуживанием, а взглядами, в которых читалось что-то вроде «И чего приперся, упырь? Что будешь жрать, скотина?» и тому подобное. И не то, чтобы Джейн была в восторге от подобного обращения, адресованого в том числе и ей самой, но она прекрасно понимала работницу этой забегаловки, которая каждый день сталкивается совсем не только с добропорядочными гражданами и, похоже, ненавидит их всех да и весь окружающий мир ничуть не меньше, чем парочка репортеров, решивших начать свой выходной с завтрака в этом заведении. Конечно, врядли она задумывалась обо всем происходившем вокруг так же как Джейн и Снейк, но, по крайней мере, была достаточно честна, чтобы не скрывать своего отношения. И Джейн, которая не была идеалисткой, верующей в преобразование мира добром и любовью, не осуждала эту агрессию, что была нормальной реакцией любого еще способного хоть что-либо замечать человека, на окружающее скотство.

А вот в выборе завтрака девушка решила отойти от своих привычек. На работу сегодня она не собиралась, глазеть на расчлененку и кровищу тоже, и, вообще, ей хотелось основательно пожрать, особенно, учитывая, что неизвестно когда еще придется делать это в следующий раз.

- Нет, сегодня мне тоже глазунью и капуччино – ответила она, не оправдав предположения официантки, которая уже успела изучить ее обычный выбор.

- Сейчас принесу, - офицантка чиркнула что то в блокнот (Джейн всегда было интересно что она туда пишет - она была в состоянии запомнить любой заказ). Когда она ушла, Снейк откинулся на спинку сидения и ухмыльнулся:
- Профессионализм не пропьёшь. люблю таких людей.

- Ага. – ответила Джейн.
– И вообще, сколько смотрю на нее, все время думаю, что если бы она не была официанткой, наверно, могла бы стать неплохим репортером. По крайней мере, ей не занимать умения подавать жратву с таким видом, будто ненавидит весь мир.

- Помимо этого нужно ещё уметь владеть словом, - пожал плечами Снейк. - И не питать отвращения к системе.
Спустя минуту на столе уже торчало два блюда с дымящейся глазуньей, только что с плиты, пара кусочков хлеба и две здоровенные кружки кофе - с молоком и сахаром для Снейка, и каппучино для Джейн. Глазунья была здоровенная, трехглазая, посолёная, с укропчиком - обьеденье.
- Иттадакимаас*, - Снейк вооружился вилкой и впился в глазунью с аппетитом сидельца, вскармливаемого исключительно овсянкой в течении пяти лет.

- Приятного аппетита – сказала Джейн, с улыбкой глядя как Снейк буквально набросился на глазунью с таким видом словно не ел целую вечность.

И дело было не только в еде. Как она успела заметить, он всё делал с такой страстью словно делает это в последний раз в своей жизни и хочет насладиться сполна, поскольку другого случая может и не представиться. Быть может, он был таким всегда, а, возможно, все те опасности, что он постоянно находил на свою задницу сделали его таким. Да, в общем то, это было не так важно. Как бы там ни было, Джейн это безумно в нем нравилось, на столько, что она с трудом сдерживалась в рамках обыденных разговоров. Но все-таки приходилось – не могла же она накинуться на него прямо здесь, за столиком этого кафе. Хотя мысли об уединении в каком-нибудь укромном местечке и не оставляли ее в покое.

Сама Джейн тоже принялась завтракать. Хотя, в этом заведении выбор блюд был весьма скромным, но готовили вполне прилично и можно было пожрать не рискуя остаток дня, а то и всей жизни, провести в сортире.

- А что ты имел ввиду под не питать отвращения к системе? – поинтересовалась она.
– Разве сложившаяся система не способствует происходящему?

- это вопрос к социологам, - пожал плечами Снейк. - Система никогда не способствует происходящему в её рамках. Она лишь регулирует правовое взаимоотношение. Сейчас оно легло на плечи самих людей - у каждого ровно столько прав сколько он сможет отстоять с оружием в руках. Раньше - лет пятьдесят назад - человек отстаивал свои права в суде и это было накладно для системы. Поэтому её слегка переделали.
Он уплетал свой хавчик и запивал кофе.
- Тут вкусно готовят. Интересно, тут дают карточку постоянного клиента?
карточек тут никаких не давали, скидок не делали и ясно давали понять что здесь все равны.

- Да, здесь мило - ответила Джейн
- Кухня вполне приличная, хотя и не слишком разнообразная и концентрация гопников на квадратный метр кафе ниже, чем по соседству. А вот карточек и скидок тут не дают и официантка ненавидит всех одинаково, вне зависимости от того кто на сколько часто приходит и что ест. Равенство в действии, да и карточек в 70-х наверно еще не было.
Джейн принялась за каппучино и закурила.

- А на счет системы, я, конечно не социолог, могу и ошибаться, но, по моему, система и общество, находящееся в ее рамках, влияют друг на друга взаимно. С одной стороны, система не являясь статичной, видоизменяется согласно потребностям общества, а с другой - те рамки, которые она очерчивает, так или иначе меняют поведение общества в целом. И когда государство начинает самоустранятся от регулирования отношений в обществе, не удивительно, что в нем становится больше вседозволенности и меняются ценности в сторону скотских. В какой-то мере и в этом есть плюсы - можно пристрелить гопника не рискуя потом доказывать в суде, что он первый напал и это была необходимая оборона. Но в целом то мирок получился говённый и продолжает катится в жопу.

- Вообще то... - Снейк пошкрябал вилкой по тарелке, задумчиво почесывая бороду. - История мира похожа на синусоиду. Период завоевания сменился периодом благоденствия, который сменился гражданской войной, которая закончилась тринадцатой поправкой*, затем крах биржи, первая мировая, великая депрессия, вторая мировая, холодная война, равноправие цветных, "американская мечта"... - он нахмурился. - Ты знаешь, пожалуй ты права, мир точно катится в жопу.

- Ну катится то он катится, другой вопрос - какого хера он это делает? - сказала Джейн.
- Не сам же по себе, в конце то концов. И, как ни странно, люди, каждый из которых наверняка мечтает жить долго и счастливо, все вместе старательно заталкивают мир и свое будущее в эту задницу. Парадокс. Но ответа на этот вопрос, скорее всего, не существует, то есть этих ответов слишком много. У каждого свой. У каждого, кому это все вообще, не похуй. Кто-то скажет, что причина в том, что люди забыли бога, кто-то обвинит во всем этих гребаных снежков или сраных ниггеров, для кого-то всему причиной защитники прав животных, а для кого-то гуманисты. Но все это лажа и мало кто скажет что и он сам тоже виноват. Пиздец, иногда совсем не хочется об этом думать, потому что может начать казаться, что все бессмысленно. Но, если люди сами запихивают мир в жопу, значит только они и могут его оттуда вытащить.

Улыбка на лице Джейн сменилась весьма мрачным выражением. Она сосредоточенно курила, затем резко затушила сигарету, вытащила из пачки следующую, покрутила ее в руке и положила обратно.

- Нужно видеть лес за деревьями, - сказал Снейк, отправляя в рот ещё кусок яичницы. - Перво-наперво, жопа началась тогда, когда вместо того что бы жить, люди начали выживать, думая что они живут. Когда это началось - это уже другой вопрос. Но все они прячутся, кто ищет виноватых (ниггеры), кто обвиняет во всем меньшинства (снежки), кто отрицает гуманность (зоофилы ебучие), кто ужасаясь скверне начинает выжигать каленым железом все что не подходит под категории ханжеской морали (религиозные фанатики), кто пытается решить проблему законодательным путем, не видя проблемы загоняя ситуацию ещё глубже в жопу. Мир сидит на заострённом коле, и он проникает всё глубже в задницу, и боюсь что только когда он появится из затылка, мозг ебущие политики поймут что дёргая подставку, они лишь помогают этому колу. Мы же, журналисты, смотрим на эту казнь и строим гипотезы, кто виноват. Ей богу, политика ниггеров мне нравится всё больше, жаль только что когда они дорываются до власти, становится только хуже.

- Думаю, дело не только в политике и в политиках.
Джейн отпила еще глоток каппучино и продолжила.
- По-моему, значительная часть проблем в том, что общество слишком разрозненно. Цвет кожи дается людям при рождении, но дохрена других разделений они создали себе сами и продолжают это делать все больше и больше. Кому-то это несомненно выгодно, но, предполагая кому, легко скатиться в теории всемирных заговоров, чего совсем не хотелось бы. Но людям почему-то мало разных наций и религий и год от года плодятся и множатся различные общественные организации, секты, движения, сообщества. И блять, общество филателистов не может спокойно собирать марки, им надо обязательно устроить парад и сказать всем, что те кто марки не собирает мудаки и им нужно дать пизды. Утрирую, но все близко к тому. Скотофилы - ярчайший пример. И чем на большее количество оголтелых и фанатичных группировок рассыпется общество, тем скорее люди друг друга перестреляют. Уже сейчас без ствола на улицу лучше не выходить, а что будет дальше. Конечно, наверняка это и не единственная причина и выражение индивидуальности в разумных пределах - само по себе не плохо, но, мне кажется, что с тех времен как начали массово появляться различные агрессивные субкультуры и сообщества, наш мирок не слабо присел на этот кол.

- Это и называется свобода, Джейн, - сказал Снейк, допив кофе и закурив сигарету. - Полная, неограниченная свобода. Счет пожалуйста!
Через минуту офицантка бросила на стол чек с обычной для завтрака на двоих суммой - 1000 йен.

Джейн положила на стол необходимую сумму. От всех ее денег, которые теперь стали их совместными со Снейком деньгами, оставалось всего шесть тысяч, впрочем, если удача будет на их стороне, это количество приумножится. Она тоже закурила и за несколько глотков расправилась с остатками каппучино.

- Раньше говорили, что свобода одного человека размахивать кулаками заканчивается там, где начинается кончик носа другого. Теперь это уже не актуально и хрен его знает хорошо это или плохо. Есть куча скотов, которые ничего кроме пули не заслуживают. Но если поглядеть в целом, люди когда-то уже обладали полной и неограниченной свободой - в первобытном обществе. Тогда им это не понравилось и они постепенно пришли к тому, что можно пожертвовать частью свободы, чтобы что-то получить взамен - защиту, какие-то гарантии на жизнь и тому подобное в зависимости от периода времени, государства и много чего еще. Конечно, далеко не всегда это было добровольно, но не буду пересказывать то, что все учили в школе. Получается, что теперь общество идет к тому, с чего начинало. Круг замыкается. Будет ли новый виток и если да, то каким он будет? Но это скорее, вопрос близкий к риторическому. Ну что, идем?